улица *

[roar22]

Вы подходите к толпе на лондонской улице. Район оцеплен, на углу автоматчики в прозрачных шлемах до подбородка. Тут же рядом припаркован к тротуару пожарный фургон. Шум, крики, недовольство. Пожара вроде нет.

"Что случилось?" – спрашиваете вы, хотя картина в целом знакома.

Кто-то отвечает: "Выковыривают".

"Кого на этот раз?"

На вас смотрят с удивлением: вся страна знает, а вы что, молодой человек, не читаете новостей?

Наконец отвечает пожилой пакистанец, не сводя с вас подозрительного взгляда: "Внучку Путина".

Ух ты, сколько лет идет акция выковыривания, а она на свободе! Удачно замазалась. Хотя рано или поздно таких находят и вылавливают. Потом депортация, тяжелая встреча с исторической родиной – даже если ты во втором поколении чистый британец и по-русски ни слова матом. Никуда не денешься – суд народов! Считается, упаси господи, что это и есть справедливость.

Но вы с такой справедливостью не согласны. Слишком жестоко. Разве внучка в ответе за преступника-деда? Почему ее надо выковыривать, как булку из изюма?

Хотя с другой стороны, почему она должна жить на украденные деньги? Понятно, что надо вернуть. Но зачем непременно брутально, с арестом и эксцессами? Нельзя по-другому, цивилизованно, без пожарного фургона?

Между тем амплитуда воплей нарастает. Из дверей дома выкатывается наружу клубок тел. Полицейские, размахивающие руками, меланхоличный тип в медицинском халате, проныры-репортеры ведущих сайтов.

В центре заварухи немолодая женщина в порванном халате. Волосы разметались, плоское лицо перекошено злобой, страхом и жуткой решимостью бороться до конца. Она виснет на перилах, ругается на трех языках, кому-то царапает лицо. Кровь, свистки, довольный гул толпы: так ее, так!

Нет, можно понять русских, когда они требуют, чтоб им вернули все, что они считают своим и что путинские бандиты вывезли на Запад. Тем более, что их вдребезги расколоченная страна переживает нелегкие времена. Очень нелегкие. Тут и неподъемные репарации, и разруха, и насильственное возвращение из Украины нескончаемых товарных составов, забитых сепаратистами Донецка, Крыма и Луганска с семьями и очень скудным скарбом. Принимайте, мол, свой гумконвой обратно. Рассказывают, что творятся страшные вещи – примерно такие же, как при изгнании "чешских" немцев.

Женщину тем временем с трудом отрывают от дверной ручки, заламывают руки, тащат к машине – скорее вверх ногами, чем лицом вперед. Она плюет в насильников и уже внутри кабины, прислонив голову к окну, начинает реветь навзрыд. Колотит кулаком по стеклу, мажет сопли, да кто ей поможет?

Их называют Putin's sperm. Почему, трудно понять. Но не выковырянной "путинской спермы" с каждым годом все меньше и меньше. Русские выставили ведущим странам список в несколько тысяч лиц из тех, кому достались богатства, награбленные окружением свергнутого президента. Будь ты даже не кровным родственником любого из помеченных бандитов, неважно в каком поколении – тут нет срока давности – другом друзей, сводным братом или подставной тещей, но твои активы, которые давно тщательно отслежены, будут арестованы до последней монеты, недвижимость продана, а сам ты сослан на восток, чтобы скоротать остаток несчастной жизни, как Меньшиков, в заснеженном и засранном Березове.

"У нее же дети", – говорите вы, глядя вслед отъезжающему воронку.

"Детей уже выковыряли, – отвечает тот же пакистанец. – Она уборщицей притворялась. Клубные окурки вычищала".

"Ага, – поясняет обстановку молодая сомалийка в бурнусе на голове. – Понаехали тут разные. Скупили все под корень. Скоро и за другие народы примемся. Как только те своих бандитов сбросят и списки подадут. Ни одна сука не скроется!"

"И внуки сук?" – спрашиваете вы.

"И внуки сук тоже", – решительно заявляют сразу несколько голосов.

Толпа разойдется. А у вас в ушах еще долго будет стоять визг выковырянной внучки Путина: "Аааааа".

Вот ведь недаром говорят: Лондон соплям не верит.