такой3

[roar22]

В продолжение автобиографических записок

По поводу планов Маска заселить Марс. Сидят три экспедитора на веранде, пьют чай с Фарсиды. Один показывает на яркую звездочку: "Родина". Второй задумчиво откусывает аскрийский пряник и говорит: "Ничего, и на Земле будут яблони цвести". Третий хмыкает: "Фантазер".

Когда я жил в Праге, у меня был случай. Позвонили в дверь и сказали, что мне посылка, надо расписаться. Что за посылка? Да вот черный кот в коробке. Я говорю, что не заказывал черного кота в коробке. Посыльный заявляет, ему все равно, у него написано, что надо передать мне. Я ему говорю, что никакого черного кота не возьму и расписываться не буду. Он спрашивает: вы не любите котов? Я ему: люблю, поэтому не возьму. Он не понял и переспрашивает: так что, отпустить? Я ему: конечно, отпустите, причем срочно. Он ушел. Но кота не отпустил, по крайней мере при мне. А через день снова явился и говорит, что у них в офисе есть для меня свежий кот, нести? Я ему с криком: ни в коем случае! Он снова ушел. И что вы думаете. Заявился через пару месяцев. В руках коробка. Я его спрашиваю: снова черный кот? Он заглядывает и говорит: скорее серый. Я ему спокойно и медленно, потому что сам по себе я человек спокойный и убиваю не каждого, говорю, что у меня к котам аллергия. У них ко мне тоже. У нас, постарайтесь понять, полная несовместимость. Такая бывает между некоторыми созданиями. Вот вы, говорю, только честно, любите свою жену? Он говорит, опешив: я не женат. Ага, видите, ору я радостно, вот и я не женат на котах. Проваливайте! Он мне виноватым голосом: да я и не собирался отдавать вам серого кота, это для другого человека. А к вам пришел сообщить, что мы вас вычеркнули из котовой рассылки. Как недостойного. На этой беспокойной для меня ноте он ушел. И с тех пор, только не подумайте, что я смотрю на котов с некоторым сожалением: я их по-прежнему не люблю, но кто их знает – может, я им нужен?

Однажды Сталин на заседании ЦК обматерил Крупскую. Та заплакала, сказала: "Как вам не стыдно обижать девушку". И убежала. Все были в шоке. Сталин после долгой паузы произнес: "Об этом ни слова. Не будем бросать тень на великого вождя". И что вы думаете? Никто так и не проговорился. Все молчали вплоть до расстрелов.

В Сенате США русские СМИ жестоко запрещены. Поэтому, достигнута ли квота на русскую прессу и что это слово означает, они никогда не узнают. Сенатора от Висконсина однажды поймали за чтением "Комерсанта" с гугл-переводом в темной комнате под одеялом. И условно приговорили к 32 рабочим дням общественных работ. Теперь второй месяц условно метет тротуар между Шестой авеню и Сороковой стрит. За каждое опоздание ему набавляют один день. Будет мести до конца жизни. Туда не ходите, там мусор на мусоре. Между прочим, любимое место туристов из ГРУ. Селфи делают и порочат американских дворников.

Однажды в ООН Хрущев заорал на империалистов: "Ну что, суки, доигрались?" Так все синхронные переводчики попадали на пол и ответили на всех языках: "Доигрались-доигрались, не вели казнить". И Хрущ забил их одним ботинком. Тот день так и вошел в историю под названием "Избиение толмачей ботинком". Ой, кажется, у меня недержание русской истории. Это такая болезнь. Она меня переполняет. Удаляюсь.

Неуемную суку наших соседей зовут Телеграмма. Иногда их дети приходят и спрашивают: Телеграмма не забегала? Тогда идем и ищем Телеграмму всей компанией. Обычно Телеграмма сидит в розмарине за гаражом. Там обитают землеройки – любимое блюдо Телеграммы. Вчера пришел почтальон, говорит: вам телеграмма. Мы сразу на землю посмотрели, он решил, что мы прикалываемся. По-еврейски телеграмма – барак. Когда соседи громко ищут свою Телеграмму, весь район думает, что они звонят в Америку. Впрочем, в последнее время в Америке о Телеграмме слышно все меньше.

В учебниках французских гимназий в конце рассказа о Бородино написано: "Впрочем, русские думают, что битву выиграли они. Сколько странного и таинственного в этом народе!" Французские дети в этом месте смеются.

В стародавние времена у нас во дворе отдельным сараем жил старик Мурчиков. Чтобы отвадить детей заглядывать к нему в загон, он повесил на стене сразу при входе свиную голову. Это было действительно страшно. А сам он, вернувшись домой из парикмахерской, где работал старшим мастером, вешал на рыло свиньи соломенную шляпу, тем самым как бы объявляя незваным визитерам, что он дома, а значит – от ворот поворот. И, вешая шляпу, обязательно здоровался с головой: "добрый день", "как дела", "что слышно нового". Ныне, когда я вижу, как люди ввязываются в диалоги с кремлевскими ботами, всегда вспоминаю эту картину: старик Мурчиков беседует со своей настенной хрюшкой.

Меня спрашивают, не русофоб ли я. Чтоб не разводить пирогов, придумал краткий ответ. Рассказывают, что Марк-Твена, когда он еще писал фельетоны в провинциальных газетах, однажды спросили, за что он ненавидит жителей Южной Дакоты. Он сказал им, что на днях к нему домой зашел сантехник, чтобы починить унитаз. Только он в него запустил руки, дочь писателя спрашивает удивленно: "Дядя, ты любишь говно?" Он подумал и говорит ей: "Оно меня кормит". Девочка надолго ушла в себя.

Сначала они заказали у сценаристов треш-комедию "Смерть Путина". Но все попытки написать текст заканчивались сюжетом "Сталинградская ботва". Тогда они сбацкали пайлот "Смерть Хрущева". Пайлот пошел в молодежной нише Вест-Хэма, но сборов не дал. Уже от отчаяния компания зарядила "Смерть Сталина", готовясь к тому, что дело кончится "Смертью Ленина". И вдруг выстрелило! Последним выстрелом на приговоре к кассовому успеху была подпись принца Чарли. В Англии мнение королевской семьи все еще что-то значит.

Моя гуява для меня важнее карабахского конфликта. Понятно, что, если будет страдать человек и потребуется срубить гуяву, чтобы его спасти, я мигом ее срублю. Но потом, увидев, что помог человеку чем мог, оставлю его и забуду. И пойду посажу новую гуяву. Так что через много лет, когда меня спросят: "Расскажи, что у тебя в таком-то году случилось?" – скажу: "Ничего особенного, пришлось срубить гуяву. А эта растет вместо нее. Правда, красивая?" Только не спрашивайте меня, есть ли у меня гуява.

Моя сестра Леа, когда была маленькой, вместо доброжелатели говорила доброжеватели. Слово стало семейным мемом.

Нобилей забавляет мнение пополанов, будто девиз на фамильном стяге можно менять, как трофеи над камином. Сообщая сеньору свое мотто, вы обязаны вкратце пояснить, в связи с чем его приобрели.

Однажды я попал на школьную лимпиаду по зоо, будучи полным ботаном, но с матуклоном. На вопрос, как определить вид какого-то тушкана, я написал алгоритм, который начинался словами: "Разобьем множество тушканов на карассы с втираемыми характеристиками". Заключение экспертов: вид определен правильно, но дирекция лимпиады оскорблена. Вердикт: опозорить и прогнать. Это был не первый мой позор.