![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Очередная глава Краткого Курса русской истории
Но продолжим свой рассказ о грозных правителях России. Вторым по грозности был Брежнев, его боялся даже Суслов. Вы, конечно, помните такого персонажа по нашему рассказу о гомовечеринках у старшей дочери Сталина. Суслов ничего не боялся. Это его трусы были вывешены на Никитской площади в первый визит Кеннеди. Проезжая на лимузине, американец заметил их без помощи переводчика, хотя до них было не допрыгнуть, и воскликнул: труселя, какая прелесть! Сталин покраснел, но оказалось, что гость издал вопль восторга без сарказма, поэтому Суслову пронесло. А вот Брежнева он боялся панически. Все боялись Брежнева. Легкого движения бровью хватило на то, чтобы разбежался партийный съезд, номер уже никто не помнит.Незапланированная давка в дверях унесла жизнь целой роты депутатов. И это только одна бровь, в то время как на нем была и другая! Ходили уж совсем невероятные слухи, будто у Брежнева такая парусность, что на охоте, когда пошла поземка, его унесло на бровях, еле поймали за брюки под ржанье лосей в лесу. Но вот что несомненная правда: дважды в месяц приходил специальный цирюльник и делал Брежневу укладку на бровях. В юности генсек предпочитал "под бокс", это когда сверху много, как у снегиря на холке, а снизу голая стерня. Но с годами перешёл на "бабетту", это когда волосяные нахлобучки похожи на блинчики с утолщением в центре. Если в зале случался лёгкий ветерок, а он случался каждый раз, когда в тексте наступала пауза, блинчик "бабетты" над левым глазом начинал медленно приподниматься и зачарованные депутаты тоже вставали с места. Однажды Брежнев, находясь под ветром, чихнул вопреки протоколу, отчего голова дернулась, и по залу побежала волна, как на современных футбольных соревнованиях. Брежневу это реакция со стороны партера понравилось, и он повторил поворот головы несколько раз. Волны забегали взад и вперед, народ неистовствовал, охрана сбилась с ног. То был апофеоз его правления. Со временем движение бровью закрепилось и стало обязательным – типа партийной традиции как бы от Ленина, что, несомненно, городская легенда, и даже проникло в кадры Новостей дня. В газетах феномен шел под названием "неистовые аплодисменты". Неудивительно, что попасть на съезд и поучаствовать в волне мечтали все граждане. Народ записывался с ночи, однако квоты стояли нереально высокие, выше чем при поступлении в цирковое училище, так что все скатилось к привычным коррупции и пауперизму. Впрочем, закат, как и в любые другие геройские эпохи, был полон печали: к старости Брежнев полысел бровями. Приходилось мухлевать – на президиум наводили ветер, легкий бриз, а брови поднимали длинными шестами, заимствованными из японского театра каблуки, все видели эти шесты и притворялись, как в старые добрые времена, а именно: депутаты вставали с места и колыхались, колыхались, хотя настрой уже был не тот. Страна семимильной походкой шла к развалу.
no subject
no subject