Кадырово яйцо

[roar22]

Как известно, у чеченского президента есть аккаунты в сетях и словесных боев он не боится. На всякие глупости, которые ему пишут отморозки, внимания не обращает, поскольку слывет человеком мудрым не по годам.

Но вот пришло анонимное сообщение на чеченском языке. В переводе звучит так: "Слышь, пёс-шайтан, я тебе не голову отрежу, а яйца. Останешься без яиц, собака".

Будь там одна собака, Кадыров растер бы и плюнул. Но две – это перебор. Поэтому, вопреки собственному правилу корректного джигита, распорядился своим разыскать подонка. Свои донесли уже к вечеру: "Это Песков". – "Какой Песков?" – "Ну этот, который с усами как у ежа. Ну в Кремле у Путина". – И тут Кадыров задумался, что для него не очень свойственно, потому что в мирном режиме он мыслит без паузы перед активным действием.

Короче, уже через час после кадыровских размышлений наступает время звонку из Грозного. Песков нехотя жмет на кнопку. Говорит его секретарь – а на часах, заметьте, пол одиннадцатого ночи. Правая рука президента РФ, Песков, отдыхает с женой Навкой. Причем вот-вот настанет ответственный момент, которому помогает немецкий стимулятор на огромном экране, давно превратившийся в симулятор, так как сил на почти юную Навку уже никаких. На стимуляторе вовсю трудятся немецкие актеры. По другую сторону подушки Навке все уже надоело, она вот-вот заснет, а ее муж, то есть Песков, пытается заклинаниями вызвать в себе хотя бы подобие мужской энергии. И тут вдруг неуместный звонок от секретаря.

"Ну что тебе, блин?" – "Дмитрий Сергеич, у нас Кадыров на проводе". – "Какой Кадыров?" – "Обыкновенный, из Грозного?" – "Прям счас?" – "Да, прямо сейчас. Требует непременного разговора. Иначе будет хуже".

"Во блин, еще и хуже. Совсем распустились". – Раздосадованный, но и слегка заинтригованный Песков – неужели война, а Шеф ему ничего не сообщил – натягивает пижамные штаны, Навка засыпает. – "Ну давай, соедини". – На боковом панели настенного экрана, рядом с картинкой неугомонного стимулятора, появляется дикая чеченская морда, усы до ушей, как у Быкова в Айболите, явно не Кадыров: "Это Песков?" – "Да, я Песков. А вам, собственно, по какому делу?" – "Слушай ты! Босс сказал, что, если из твоего окружения еще кто вякнет хоть слово, всех прирежут".

Морда исчезает, картинка стимулятора остается, там продолжают творится непотребности. Песков в недоумении. Сзади объявляется Навка: "Что это было?" – "Не знаю". – "А ну повтори".

Запись повторяется еще раза три. Яснее не становится. Какое-то недоразумение.

Навка: "Звони секретарю Путина". – "Я и есть секретарь Путина, пресс-секретарь". – "Да не тебе звони, а настоящему, который в бункере". – "Путин не в бункере, он в Китае". – "Ну дури, звони в бункер!"

Наконец через секретаря, который в бункере, Песков прорывается к Путину. Обычно на это уходит минут пять-десять. Сегодня почему-то дольше. У него там что, тоже симулятор на стене? Путинский секретарь пытается воспрепятствовать: "Соединения нет". – "Дело государственной срочности!" – "Не могу. Путин отдыхает". – "С кем?" – "Ни с кем, Дмитрий Сергеевич. Сам с собой". Но наконец соединил. Вернее, поддался песковскому шантажу, Песков это умеет. Жалоба в ухо Путина – это по существу та же коррупция и она неистребима.

"Ну что там у тебя, Песок, горит? Только быстрее, а то мне некогда, я тут Пекином управляю. Дистанционное управление". – "Да вот, Владимир Владимирович, только что звонили из Грозного, сказали, что, если я не прекращу, меня зарежут. И всех зарежут. А за что, не сказали". – "А сам как думаешь?" – "Никак не думаю. Даже не знаю, о чем речь". – "Ну а чего меня тревожишь? Разберись, а потом за советом лезь". – Пауза. – И прежде чем персонажу исчезнуть с экрана, раздается последняя реплика: "Ты мне, Песок, смотри, третью чеченскую не устрой". – И гудки по всей диагонали.

Пауза в кровати Пескова затягивается. Снова возникает Навка: "Это Лизка, блядью буду, ее рук дело". – "Чего такого дело?" – "Ее рук, говорю. Она что-то там написала этому Кадырычу, с нее станет. Вот он и взъерепенился". – "Да иди ты". – "Вот и иду. Распустил ты ее". – "И что теперь?" – "Звони и выясни. А то хочешь, я?" – "Нет уж, знаю, как ты. Опять крик, мат, клёкот. Давай я сам". – "Адреевский флаг в руки".

В этот момент в комментах того же кадыровского аккаунта появляется новая запись: "Как дела, собака? Яйцо еще живо, не усохло?"

Тем временем Песков звонит в Париж. В будний день по этому каналу связь возникает не сразу, дочь не очень балует отца, особенно ночью. Но тут вдруг чудо – моментальный контакт. На правой панели экрана, рядом с живой картинкой стимулятора, появляется размызганное лицо Лизы. Лиза под кайфом, но отсчет себе отдает, ни на грош отца не боится: "А, это ты, папан? Силь-ву-пле, чего надо? Мы тут развлекаемся". – Отец видит, что они там развлекаются. Лиза в условной сорочке, волосы съехали в куколь, из ее подмышки вылезает нахальное лицо темного цвета с похабной улыбкой, на голове вместо волос цигейка. Пьяная Лизка представляет друга: "Это Муня".

"Какой еще Муня?" – "Обычный. Он парижанин!". – "Лизунчик, мне надо с тобой поговорить". – "Прекрати меня звать Лизунчиком!" – "Окей, Лизонька, срочный разговор".

Лизонька перебивает: "Муня тоже хочет поговорить. Муня, ты хочешь поговорить с папаном?" – Муня счастливо лыбится, видно, что говорить он не умеет, зубы сияют во все стороны. – "Короче, Лизка, кончай баловать, дело серьезное. Кто из вас написал какую-то херню Кадырову в сетях? Он сейчас собирает головорезов, будет головы резать. Ты этого хотела?" – "Каких головорезов? Папан, ты чего, грибов объелся? Или стой. Муня, это ты писал?" – У Муни ни атома мысли на лице, он счастлив сам по себе.

В это время в далеком от Парижа Грозном Кадыров в одной папахе стоит перед зеркалом в полный рост и мрачно рассматривает свои принадлежности. Одна из них приобрела явно серый, нездоровый цвет. И почти светится. Кадыров указывает на нее пальцем: "Что это?" – Два зверски бородатых джигита, его секретари, склоняются над принадлежностями босса. Один просит: "Чуть поверните его пальчиком, босс". – Разговор идет по-чеченски. – "Кого пальчиком?" – "Это яичко". – Босс поворачивает яичко в сторону. – "Тут что-то написано, босс". – "Где написано?" – "Да вот же, поверх волос, на скорлупке". – "И что это?" – "Древнеарабская вязь. Я алфавит в медресе учил, дальше не пошло. Сейчас прочту". – Пауза. – "Ну что там?" – "Судя по буквам, вуду". – "Что за вуду?" – "Такое слово". – Второй секретарь вскрикивает: "Ой, это же колдуны! Они нашу футбольную команду заколдовали, у всех ноги отсохли". – "Какие колдуны?" – "Из Южного Судана". – "Это как?" – "Это, босс, смерть!"

Опять Париж. Лизка спрашивает Муню: "Муня, ты откуда?" – Разговор идет на французском. – "Кто, я?" – "Ну да, ты. Не я же". – "Я паризьян!" – "А папа с мамой?" – "Мама из Судана". – "А папа?" – "Какой еще папа?" – "Понятно, безотцовщина. Я тоже. Иди сюда, сирота, я тебя пожалею".

Опять Москва. Песков с Навкой. У Навки идея. Она вообще умеет отыскивать идеи там, где ими не пахнет. – "Слышь, Песок? Я знаю, что делать!" – "Ну чего? У меня голова кругом". – "Глянь, у Кадырыча проблема, кто-то написал ему в сети, он вышел на нас, но это, скорее всего, Лизка, я ее знаю. Лизка в Париже, надо выставить дело так, что это и впрямь из Парижа, но не от Лизки, а от чеченских диссидентов. Примерно в том же элитном квартале, я там работала на подтанцовке, вот они и ошиблись адресом. Ничего себе мысль?"

Песков долго врубается, но через двадцать минут начинает соображать. Уже три часа ночи. Стимулятор на настенном экране продолжает симулировать, хотя никто на него не смотрит, так что зря немецкие актеры стараются.

У Пескова трясутся руки, когда он сам, без секретаря, звонит в Грозный и там сразу включаются, появившись рядом с немецкими актерами. И это опять не Кадыров, а прежний его секретарь с черными усами, как в Айболите у Быкова. – "Ну чего тебе, Песок? Извиняться будешь принародно или приватно?" – "Погоди, это не мы, не наши. Это ваши". – "Ага, мудилка, никак психа решил сыграть?" – "Ну ваши политические оппоненты во Франции". – "Да что за пурга?"

И тут же звонок Лизки в Москву, причем на телефон, который для одного Путина, как только прорвалась? – "Ой, пап, посмотри срочно, у тебя яйцо не усохло?" – "Ты чего, дура, отцу говоришь? Какое еще яйцо?" – "Левое. Посмотри срочно".

Песков смотрит срочно, к нему еще срочней в пижамные штаны заглядывает Навка. – "Нет, всё на месте, вроде на месте. Навка вот потрогала, даже не болит. А что?"  – "Пап, готовься к худшему. Это вуду, такая религия. Колдуны то есть. Мне Муня проговорился. Сейчас у того, кого колдуны приговорили, вовсю идет усыхание левого яйца. Еще раз внимательно проверь". – "Да проверили мы, Лизка. Все в порядке". – Высовывается Навка: "У твоего отца ничего не усыхает. Сама смотри". – Песков возражает: "Я вам посмотрю! Куда ты мне в штаны телефон суешь?!" – "Да верю я вам, верю. Пардон, папан, но Муня говорит: когда левое яйцо окончательно усохнет, будет поздно и начнет сжиматься правое – сразу без перерыва. Поэтому, если левое все-таки начнет, то руби не думая. У вас там ножницы есть? Мой тебе совет. Ну покедова!"

Мда, настоящая проблема. Песков это понимает: "Если у Кадырова началось с яйцом, то надо предупредить. Но я звонить не буду". – Навка: "Песок, ты дурак. Сейчас же звони! Будешь единственным спасателем будущего президента России! Это всегда в зачет". – "Сама звони".

Бесстрашная Навка, которой есть что терять, звонит по путинскому непробиваемому телефону в Грозный тому, который секретарь из Айболита, и объясняет, что если что происходит, извините, с левым яйцом, то надо сразу рубить, а то будет поздно и зараза перекинется на правое". – "Чего на правое? – "На правое яйцо, идиот". – Идиот слабо соображает, о чем говорит полуодетая баба русского происхождения, прорвавшаяся в линию секретной государственной связи.

Тем не менее сообщение от бабы через секретаря поступает Кадырову. Тому жалко рубить левое яйцо. Но что-то там внутри, под скорлупой, происходит. Оно съеживается, будто внутренняя пиявка высасывает из него соки. Белка уж точно нет, остался желток.

И тут звонок из бункера: "Слышь, Рамзан, мне тут связисты передают, что у тебя проблема с левыми яйцами, уже не знаю, с твоими или у близких. Брось это дело. советуют отрубить и делу конец, а я потом тебе имплантатов пришлю, лучших в мире, немцы, они восстановят". – "Что немцы восстановят, Владимир Владимирович?" – "Что усохнет, то и восстановят. У Шредера, ты знаешь, кто такой Шредер? У Шредера была такая же история. Он не сочканул, срубил под корень. А теперь у него лучший в мире пластмассовый имплантатор, или как это называется. Могу устроить такой же".

У Кадырова легкая паника. От яйца осталось треть желтка.

В это время из Парижа звонок в Южный Судан. Муня звонит дедушке: "Дедуля, прекрати! Ты там кому на фотографии яйца выколол?" – "Это ты как меня вычислил, пройдоха?" – "Ты же на каждом свою дурацкую метку ставишь. Уж сразу бы писал – скуадра-адзурра или ГРУ, чего мелочиться. А тут – вуду, совсем ошалел". – "Да, внучок, сознаюсь. Сегодня добрую сотню людей покалечил. Все особы уважаемые, за мелочь не берусь. Тебя кто конкретно интересует?" – "Фамилия Кадыров, это в России. Ты зачем ему фото выколол?" – "Так по заказу, детка, по заказу. Политика, ничего личного. Просила семья моих друзей, судья-оппозиционер, фамилия, сейчас посмотрю, ага вот – Ян‑гул‑баев. Заказчик изображение клиента подогнал, снято по телевизору, но в голом виде, есть такая раздевающая программа, смешной такой левый прыщик. Правый был нечеткий, продырявил вражине только левый, еле иглой попал". – "Ой, дедушка, отменить не может? Моя девушка просит. У нее отец строгий. Отмени, пожалуйста". – "Присылай фотку строгого отца, я ему тоже проколю". – "Стой, дед! Кончай прокалывать. А то меня девушка бросит". – "Бросит? Белая, небось? Я ей тоже проколю!" – "Стоп! Угомонись, старый крендель, а то я на родину ни ногой!" – "Тогда, внучок, я тебе не яйцо, а ноздрю вырву. Не во что будет вдеть племенное кольцо, когда приедешь. Святой Тамбой-Шлямбой клянусь!"

Короче, препирались они долго, между прочим – на южно-суданском. Но потом дедуля угомонился, Кадыров левое яйцо рубанул, мир не перевернулся, Муня к Лизке обратно под мышку залез, она его по цигейке гладит, Янгулбаев отомщен, немецкие актеры на стимуляторе наконец утихомирились, Навка сопит как кролик, Путин тоже спит спокойно, а тот, который в Пекине еще спокойней. Но что-то во всем этом еще ждет своего трагического финала. Это как в фильмах Феллини: каждый сам додумывает хэппи-энд, вплоть до апокалипсиса, который рванет так, что всем будет не до левых яиц. Но обещаем, мы вас до последнего момента будем держать на связи.

Только что Кадырову пришло новое сообщение: "Ну как, пес, без яйца справляешься? Ссать не больно?"