roar22 | пранкеры

И вдруг посреди общего веселья, сразу после того как пранкеры, притворившись генсеком ООН, поговорили с затравленным и униженным Обамой, раздался звонок.

Звонок в студию не планировался. Планировались звонки из студии. Поэтому организаторы шоу недоуменно переглянулись.

Допотопный аппарат стоял на тумбочке и настойчиво трезвонил.

Взяли трубку, оттуда раздалось на всю студию:

– Не бойтесь. Это я говорю.

И все поднялись со своих мест.

Пауза затягивалась. Трубка произнесла:

– Здравствуйте.

Бледные Вован и Лексус ответили сиплым дуэтом:

– Здравствуйте, Владимир Владимирович.

– Мне нравится ваша передача, – сказала трубка. – Занятно. Особенно когда ваши оппоненты, хи-хи, начинают икать от неожиданности.

Вован и Лексус синхронно икнули.

– А двое вообще сдохли. Губернатор – от инфаркта. Президент недружеской страны – от позора. Черти драповые, вы сами не понимаете, что вы делаете! Молодцы, короче.

У Вована и Лексуса от напряжения задергались нижние челюсти. Тоже синхронно.

Трубка продолжила:

– Представлю к награде. Вам какую?

У Вована и Лексуса глаза полезли из впадин – надо было срочно ответить, а экспромт не заготовлен. НТВшники зашипели с разных сторон: героя Союза, пост министра, полет на Луну, деньгами-деньгами берите.

Вован булькнул невпопад:

– На ваше усмотрение, Владимир Владимирович.

Лексус добавил, еле слышно:

– Ради родины мы и за так можем.

Вован уставился на друга:

– Чего это "за так"? Как Владимир Владимирович скажет, так и наградит. Верно, Владимир Владимирович?

В зале ахнули: трубке нельзя задавать вопросы, если ты не на Прямой с ним линии, трубку можно лишь слушать и поддакивать. Но сегодня трубка была добра:

– Верно, Лексус, верно.

И все поняли, что трубка их не видит. Кроме Вована и Лексуса. Те со страху начисто перестали соображать.

– Кого разыграете следующим? Говорите, не скромничайте, я не выдам.

Студия радостно захихикала незамысловатой шутке.

– Давайте сделаем так. Я знаю, у вас уже есть список. Но могу ли я добавить?

– Ну да, – глотнув воздуха, выдавил из себя Лексус.

– Добавляйте, Владимир Владимирович, – поддержал его Вован, все еще не отойдя от шока. – Будем рады. Исполним тут же.

Камера показала дирекцию НТВ, которая энергично закивала: моментально исполним, в любое время суток!

– Отлично, тезка! – И все поняли, что трубка их видит. Лексус даже нос вытер на всякий случай.

– Сделаем так, – предложила трубка. – Ты, Вован, позвонишь Люсе, подружке Лексуса, и скажешь, что говорит врач из венерического диспансера, на руках его анализы, триппер в последней стадии, и от него надо держаться подальше. Окей?

– Да, окей, Владимир Владимирович, – бодро отрапортовал Вован.

– Вот умора. Я на тебя, тезка, рассчитываю, не подведи. А ты, Лексус, разыграешь родную маму Вована, скажешь, что он только что погиб под колесами автомобиля. Дескать, труп лежит рядом, колеса еще вращаются, наматывая кишки, страшная картина. Марку машины придумаешь сам, окей?

– А то, – ответил Лексус и тут же поправился: – То есть так точно, Владимир Владимирович. Кишки и марку придумаю сам.

– Еще я планировал звонок в Министерство обороны, чтобы всплыли атомные подлодки, но еще рано, пусть вода промерзнет, вот посмеемся. А так на сегодня все.

И трубка замолчала. Но как-то странно замолчала. Не было гудков отбоя. Все продолжали стоять как замороженные. Вдруг трубка зашипела:

– Ну чего стоите? Врежьте друг другу!

Повисла длинная пауза. Наконец Вован и Лексус, едва сдерживая слезы, отозвались шепотом:

– Как врежьте, куда?

– Да прям по морде. Не понятно, что ли?

Лексус сделал осторожный шаг в сторону Вована и мягко саданул того по уголку уха.

– Сильней!

Лексус повторил уже по центру. Вован честно сымитировал бесчувственную боксерскую грушу.

– А ты почему отлыниваешь? Защищайся, Вован, бей его, бей!

И Вован с Лексусом снялись драться в студийном дизайне. Сначала вяло, но кровь будоражит – и пошел серьезный обмен ударами. В дело включились ноги, лбы, бутылка минеральной на столе.

– А вы что? – грозно заорала трубка. – Генделев, Хирург, политологи! Вы тут что, дешевые статисты? А ну быстро в бой до посинения!

И все пошли мутузить друг друга не по-детски. Трубка подсказывала:

– Оператор, режиссера крупным планом! В глаз его в глаз! Первый ряд зрителей, все вместе на этого толстого, окружайте, добивайте стульями! Всех представлю к награде, всех! Старайтесь, козлы. Ведущего не щадить! Микрофон ему в это место! Усохни, псина!

Через десять минут обессиленные участники побоища кулями попадали на пол. Пейзаж после битвы. И тишина.

Вдруг трубка произнесла вполне свежим и спокойным голосом:

– Вован, Лексус! Еще живы? Вы меня слышите?

Вован выполз из-под группы воинов. Губа оторвана, во лбу дырка. Синий Лексус с подбитой фарой обнаружился под столом, где его и зафиксировала камера.

– Здесь мы, Владимир Владимирович. Живы и готовы приступить!

– Финальное задание. Чисто поржать. После звонка этой твари Люське и матери Вована, старой мочалке, сделайте еще звонок. Готовы?

Вован и Лексус выплюнули по зубу и, хрипя, ответили:

– Всегда готовы!

– Надо позвонить Путину.

Тишина в студии.

– Ну что оцепенели! Звякните Путину, президенту РФ. Думаю, плешивый мудак обрадуется. Представьтесь, не знаю, Медведевым там или Шойгой. Разыграйте по-настоящему, договорились? Ну, успехов… Да! Не забудьте из ведущего микрофон достать.

И пошли гудки отбоя. Прекрасный рингтон для немой сцены по Гоголю.

Прямой эфир. Программа "Звонок".