как русский енерал еврея эфраима наказал

[roar22]

День обещал быть пасмурным, на душе орали кошки. Вчера не просто перепили, а перепили явно больше обычного. Енерал пришел в себя лишь после третьего черпака рассола. Спросил денщика, что вчера было и кто его дотащил до кровати.

Тот сначала отпирался, но постепенно картина стала складываться в четкую и пьяную череду трагических случайностей, которая, начавшись в дворянском собрании, переехала на квартиру поручика, где было все как положено – и цыгане, и дамы разного калибра привлекательности, все протеже полковой мадам Митрофановой, а также традиционное битье хрусталя. Затем гуляли последовательно: в полковом ломбарде, в белой полковой бане, где растопили по-черному, в полковой конюшне, где смотрели лошадей, там полковой батюшка и изволил сверзиться с коня Бориса, но перед тем побывали в полковой церкви, куда их затащил оный батюшка, причем реально насилу, а что было с матушкой – рассказывать не буду, ибо не достоин. В финале славянского похода группа наших боевых гусар взяла в плен часовую роту прямо с поста, после чего все вместе, испытывая великий патриотический угар, завалились в шинок еврея Эфраима Грелика, где означенный Грелик сначала сопротивлялся, поскольку за полночь, а потом махнул рукой и пошел спать, оставив заведение под честное слово енерала.

- Мое, ик, честное слово?

- И тут началось самое интересное. Нам вломили.

- Кто?

- Натурально не помню. Рассказывают, мы защищались от местных, а они от наших, но мундиры были скинуты, а по лампасам хрен поймешь. Подъехала коляска из Петербурга, еще трезвая, искали ночлег. К ним вышел Эфраим, хотел всех унять. Люди в коляске решили, что это наш. Наши решили, что это их. Не сработала система распознавания "свои – чужие". Началось махалово. Ну вот и имеем, что имеем.

- Ой, никак Эфраима убили?

- Не, на удивление живой, ни царапины! А остальным досталось. Те, что в коляске, вам рубаху с кантиком порвали. А вы какого-то штатского дворянина велели спустить сторожевым собакам.

- И что? Собаки, ик, его съели?

- К вечеру узнаем. Вот судебный пристав приедет из столицы – и узнаем.

- Стой, откуда тут пристав? Пристава не было!

- Так тот дворянин за ним и послал. Еще до собак.

- Ой! К приставу, по опыту знаю, надо готовится заранее, ик.

- А мы и готовы. Сотник Конашенков уже пишет рапорт. Мол, расцениваем провокационное поведение шинкаря Эфраима Грелика как враждебное и оставляем за собой право на адекватные ответные действия.

- Во залепил. Мудр, мудр. Так сотник с нами вроде не пил, как и пристав, нет?

- Потому и написал со злости, что не пил. Ему полковой лекарь специальную отраву прописал, от глистов. По вашему приказу. Чтоб в заду не чесал на утреннем построении.

- Остальные сотника поддержат?

- С глистами?

- С рапортом, ик.

- Так уже! Капрал Леонид Ивашов в письменной форме требует от начальства: первое, внести в военный устав пункт с битьем по морде жида Эфраима, нагло разгуливающего по вверенной нам территории с целью всех споить; второе, пусть два месяца кряду ставит нам белое вино в неограниченном числе бутылок как компенсацию за ущерб и ущемление офицерской чести; а также третье, разорвать взаимный договор о терпимости: с нашей стороны – прекратить с ним диспуты на тему Христа за пивом и особенно за чаркой водки, а с его стороны – хитрожопо лыбиться.

- Какой чарки водки?

- Ну, для зачина – анисовой, потом штоф просто польской, а под кураж гданьской, усладе всех услад.

- Тфу, не рви душу, ее и так рвет. Больше никто из господ, ик, на встречу с приставом не пойдет? Нужно единение рядов, иначе дрогнем.

- Взрогнуть со всеми изъявил непременное желание капрал Зайчутка-Слуцкий. Так и сказал: борьба с мировым алкоголизмом не оправдывает уничтожения российского офицерского менталитета. Инцидент может повлечь весьма негативные последствия.

- Ух ты, блин! Кто научил?

- Самоучка-с, господин енерал!

- Других в списке нет?

- Есть и другие. Главным образом казачий адъютант Леон Шерин, сам из безродных мещан, а в бой, стервец, так и норовит. Кричит, надо показать то же самое на родине жида Эфраима?

- Ой, это где?

- Это по ту сторону реки. Там у них родовое местечко, в смысле еврейское. Говорит, однозначно учиним и над ними. Для равенства паритетов.

- Короче, Эфраим нас подставил? Я правильно понял?

- Еще как подставил, собака!

- Кто собака?

- Эфраим, господин енерал, собака. А вы енерал!

- Ну так тому и быть, пересмотр всех отношений. Хотя казнить будем не до крови. А то хрен даст выпить в кредит.

- Так и я о том же! А адъютант разоряется: отымем и поделим, нам на три года хватит! Думаю, это у него мания русского величия.

- Эхма! Садись, пиши бумагу от меня в адрес судебного пристава. Он к нам со следователем, а у нас готовый протокол. Пишешь? "Мы, енерал и офицеры Ейского гарнизона Их императорского величества, глубоко возмущены действиями жида, нет стой, все-таки лучше еврея Эфраима Грелика и будем добиваться официального судебного и справедливого расследования случившегося, дабы привлечь виновного со всей ответственностью к полной серьезности". Шлепай полковую печать. Мы ее еще не пропили? И притащи-ка бокал рейнского. Нет, лучше жбан самогона.

- Да где ж его взять-то, жбан. На квартире аж с Пелагея Великомученика пьяной капли не сыщешь.

- Ну так беги к Эфраиму. Потом с ним, ик, рассчитаюсь. Так и скажи, с процентами. Он, кровосос, даст.

Comments

[mb-b.livejournal.com]

++++

[roar22.livejournal.com]

!!!